Чего не хватает Поволжью

«Вестник. Поволжье» поговорил с ведущими архитекторами, реставраторами и экспертами отрасли об актуальности принятых поправок и тех шагах, которые еще предстоит предпринять на законодательном уровне для того, чтобы привести такие объекты в порядок.

Виталий Стадников, заместитель руководителя Высшей школы урбанистики при ВШЭ (Москва), экс главный архитектор г. Самары:
— Первичный вопрос на законодательном уровне связан не столько с одним законом об охране наследия, сколько с необходимостью настройки целой взаимосвязи различных законов, которые должны касаться земельного, гражданского, градостроительного законодательства.

Структуру необходимо выстроить так, чтобы никакие решения, связанные с выделением земли, формированием или определением режимов ее использования, не проходили мимо закона об охране наследия — в части определения режимов использования он должен быть первичным. Пока не разработана зона охраны, никаких действий производиться не должно. То есть пока не были обозначены обязательства по разработке генеральных планов, все административные действия не должны производиться в произвольном порядке. Главная проблема как раз в том и состоит, что эти действия произвольны, поскольку реальный процент разработанных зон охраны памятников очень низкий. В Самаре мы как раз наблюдаем картину, когда охранный орган многие годы требовал соблюдения некоего законодательства по отношению к неким зданиям, которых изначально было 2 тысячи, потом их стало вполовину меньше, а когда началось узаконивание требований через разработку зон охраны памятников, то на поверку оказалось, что таких зданий осталось 300—400 штук. Проблема формализации и юридической обоснованности состоит в том, что на сегодняшний день нет гармонизации и приоритета между законами, регулирующими сферу строительства, потому что именно новое строительство является главной угрозой для наследия.

Памятники не просто разваливаются, а появляется кто-то, кто хочет построить на их месте другой дом — побольше. Пока нет иерархии в законах, то закон об охране наследия фактически оказывается на периферии сознания. Если в сфере имущественного и гражданского законодательств есть четкий субъект, заинтересованный в соблюдении своих прав, например владелец земли, то здесь этого субъекта нет, а на его месте выступает некое общество — чиновники, риелторы и некие граждане, последние и прав-то особых не имеют.

Татьяна Шмакова, директор Департамента градостроительного азвития и архитектуры, г. Нижний Новгород:
— Акцентировать внимание только на памятниках, которые входят в список объектов историко-культурного наследия, неправильно — необходимо позаботиться о сохранении исторической среды. Пока же сохраняются лишь отдельные исторические памятники, но не среда. Кривенькие, косенькие домики создают ощущение неповторимого исторического лица города. Если еще 10—15 лет назад архитекторы боролись с комитетом по охране памятников за снос этих домов, то сейчас чаша весов так качнулась в сторону их уничтожения, что уже хочется выступать в их защиту. Нужно разрешить отстраивать усадьбы в центре города — это поможет воссоздать историческую среду.

Татьяна Прокофьева, главный архитектор, г. Казань:
— Наша задача — создание условий для сохранения объектов культурного наследия в исторической среде, в том числе создание условий для частных инвесторов. Будем говорить прямо: без их помощи нам не обойтись.
Как известно, государства, включая и самые развитые, не могут сохранять историческое наследие только за счет бюджета. А инвесторы подключаются к этому процессу, когда у них есть какой-то коммерческий интерес и понимание перспективы. Поэтому нам необходимо постоянно совершенствовать законодательную базу.

Этот процесс включает, например, разработку проектов зон охраны памятников, регламентов хозяйственной деятельности в центре города, заключение с собственниками и пользователями объекта культурного наследия охранных обязательств, а также создание прозрачных правил работы с инвесторами. С точки зрения законодательства Управление архитектуры участвует в обеспечении сохранности объектов культурного наследия местного значения. На памятниках федерального и республиканского значения контроль осуществляется исключительно Министерством культуры РТ. Сейчас мы ведем большую работу по выявлению памятников архитектуры сталинского периода и постановке их на государственную охрану как объектов культурного наследия.

Александр Дембич, заведующий кафедрой градостроительства КГАСУ, член правления Союза архитекторов, член правления Национальной гильдии градостроителей, директор проектного бюро «Артпроект», г. Казань:
— Закон принимали для того, чтобы подключить частный бизнес. Действительно, во всем мире очень много объектов культурного наследия, которые содержит и приводит в порядок именно частный бизнес.

Это нормальная практика. Но все зависит от того, насколько хорош будет надзор со стороны государства и органов охраны историко-культурного наследия. Если надзор будет полноценным, то все будет в порядке. Пока я сильно сомневаюсь, что у нас будет такой надзор, потому что с надзирающими органами всегда можно «договориться». Пока не решены вопросы коррупции, будут продолжаться искажения архитектуры и планировки, которые можем наблюдать и в Казани. Что касается историко-культурной экспертизы, которую новые поправки вменяют органам региональной исполнительной власти, то совершенно очевидно, что у субъектов и муниципалитетов недостаточно средств, чтобы оплачивать такую экспертизу. Например, экспертизу градостроительных документов должна оплачивать муниципальная власть, но я не знаю ни одной такой экспертизы. Экспертизу должны оплачивать бизнесмены, они ведь не из альтруистских побуждений приводят в порядок объекты, а приспосабливают под приемлемые функции и зарабатывают.

Ирина Аксенова, архитектор-реставратор, директор дома-музея .П. Аксенова, г. Казань:
— Принятые поправки для меня означают, что наконец-то начали делаться какие-то шаги в сторону владельца памятника, обозначились какие-то льготы. Это хорошее начало для того, чтобы прийти к достойным мерам по сохранению объектов культурного наследия.

В этом смысле нам есть чему поучиться у европейских коллег, которые делают все возможное, чтобы достойные люди взяли на себя ответственность по охране объектов, и государство им в этом только помогает. Безусловно, есть четкий регламент, правила обращения с памятником, но при этом делаются дополнения на законодательном уровне для того, чтобы собственник был максимально заинтересован. Так, например, существует целая сеть льготного налогообложения при покупке, эксплуатации, коммунальном обслуживании. Я бы назвала это социальным подходом к памятникам. В этом понятии — социальный подход — вся суть. Именно такому подходу нам нужно учиться. Одновременно мы должны формировать заинтересованность в приобретении и аренде объектов культурного наследия, чтобы собственник не только шишки от министерства культуры получал, которое у нас сейчас превратилось практически в МЧС и карательный орган, выступающий посредником между собственником и прокуратурой.

Поделиться: